История эта весьма тяжелая, и однозначности в ней, по сути, нет. Правильно ли поступил ветеран войны Пестриков Валерий Яковлевич? Для него самого поступок был неправильный, он жалел о нем всю оставшуюся жизнь, каялся, что он жив, а они – нет. Но сложно судить, ведь на его месте многие поступили бы так же, скорее всего.
Сержант инженерных войск Пестриков В.Я. служил в 110-ой стрелковой дивизии. Он выжил в войну. Но много лет хранил страшные воспоминания, которыми в итоге поделился в письме для редакции Смоленской «Комсомольской правды» в 1990 году. Письмо это опубликовали в номере, который был приурочен к 45-й годовщине Победы. Я перескажу это письмо вкратце, так как оно достаточно длинное – это целая исповедь.
Валерий Яковлевич встретил этих девушек в самый разгар войны, когда после сражения очнулся один. Девушки находились в лесу. Они сидели вокруг костра, сушили вещи, так как пересекли вплавь какую-то речку. Их было пятеро – в форме Красной Армии. Одна из девушек пела.
Когда он вышел к ним, сам боясь, что это могут быть немцы, девушки тоже сильно растерялись, так, что даже не пытались дотянуться до оружия. Валерий решил начать переговоры, поняв, что он здесь старший по званию, хотя у одной из девушек тоже были сержантские лычки. Сначала он прикрикнул, мол, чего они костер разожгли, песни горланят. Та, что в форме сержанта, попыталась было что-то возразить, но Валерий ответил, что нечего тут рассиживать, немцы на пятки наступают.
Старшую звали Марией Долгушиной. Она рассказала, что их так же, как и Валерия, бросили. Они служили в 20-м механизированном корпусе телеграфистками и находились под опекой комдива 26-й танковой дивизии В. Т. Обухова. Их взяли в окружение, и во время переправы через реку Сож дивизию обстреляла немецкая авиация. В этой неразберихе про девушек и забыли.
Валерий остался с этим девичьим отрядом. Девушки были хорошие, душеные, но на этой войне совсем лишние. Правда, в то время он думал не об этом, а о том, что вместе с ними будет сложно выходить из окружения и идти к своим. Была надежда, что Могилев взят еще не полностью, внимание немцев приковано к городу, а дороги не так забиты немцами. С женщинами бродить по лесам трудно, но был дорог каждый час. А у них, что ни минута, то приключение: то веткой поцарапаются, то ревут со страху, то в туалет бегут, стесняются мужчины…
Блуждали они почти сутки, хотя должны были уже выйти на дорогу к Мстиславлю. По пути попалась деревня, где девушки хотели попросить воды и еды у местных жителей. А Валерий не пошел, так как остался в перелеске и сел по нужде. Когда же освободился, то увидел, что девчата бегут из деревни, а за ними мчит немецкий грузовик. Они не успели добежать метров 50 до леса…
Валерий встал, как вкопанный. Немцы орали «Хальт!» («Стоять!»), смеялись и повыпрыгивали из кузова к девушкам, стали их лапать, типа обыскивать. Сорвали пилотки, звездочки с них отрывали на сувениры. Девушки прижались друг к другу, с надеждой смотрели на лес… на Валерия. Может, отвлечет внимание фашистов, что-то придумает. Но он стоял и смотрел, сам сжавшись от страха, дышать боялся. Хотя рядом лежали две винтовки…
Он представил, что будет, когда он начнет стрелять. Немцы сразу вычислят, откуда выстрелы, и в несколько стволов изрешетят кусты в клочья. Мария показала девочкам кулак – чтобы не смотрели в сторону леса. Она поняла, что любые действия Валерия приведут и его к смерти. Дала шанс выжить, наверное.
Но когда одну из них потащили в кусты, она стала истошно кричать: «Валера, помоги!» Он все также не мог заставить себя пошевелиться. Боялся, как паршивый пес. Мария вырвалась, побежала спасать девочку, немцы и ее сбили с ног, переключившись на издевательства над ней. Били прикладами, пинали, куражились, а Валерий смотрел и ничего не делал.
Подъехал мотоцикл, и вновь прибывший офицер приказал избавиться от лишних пленных, тем более от женщин, из-за которых могла бы упасть дисциплина среди немецких солдат. Девушек сбили в кучу и расстреляли – а они перед смертью все смотрели в сторону леса… Тела стащили в кювет и поехали дальше.
Проскитавшись еще 3 дня Валерий вышел к своим. Он узнал, что остатки 110-й стрелковой дивизии, около сотни человек, прибились к партизанам. Горстка людей перешла через фронт и вышла к своим войскам только к зиме. А он вышел, спасся, но какой ценой…
Валерий воевал дальше, честно, не боясь и не малодушничая. Получил два ранения, искал смерти, но она не приходила. А во сне к нему приходили убитые девочки. Даже после войны ему казалось, что видит их лица среди толпы. Он часто просыпался от истошного крика: «Валера!!!»
Искал ту деревушку, хотел спросить, где похоронили девчат, но так и не нашел. После войны туда съездить не решился, боялся, что просто сойдет с ума, если увидит то место опять. Мстил немцам, убивал их… Валерий Яковлевич носил эту боль всю оставшуюся жизнь, жалел, что так и не дотянулся до той винтовки, не сделал ни единого выстрела… Свою войну он проиграл, потому никогда не праздновал День Победы.
Вот такое письмо… Комментировать сложно. Решайте сами.
