Как лечили голову в XIX-XX веках?
Мигрень и головные боли всегда существовали на грани душевных и физиологических болезней. С одной стороны, имеются относительно четкие телесные симптомы. С другой, эти симптомы часто влекут за собой и психологические переживания. Любая головная боль не видна стороннему наблюдателю. И в XIX-XX вв. такие «невидимые» болезни воспринимались медицинским сообществом либо фактически как несуществующие, либо как не поддающиеся привычным способам лечения. Поэтому разные неврологические и психологические расстройства оказывались тогда и отчасти остаются по сей день покрыты ореолом таинственности. Лечение таких болезней вызывало трудности, а ещё система здравоохранения не хотела показывать свои слабости. Из-за этого подобным расстройствам присваивался комический и во многом театральный характер.
Советы, как лечить такие болезни, часто сводились к разным немедикаментозным практикам – расслаблению, эмоциональной саморегуляции и т.д., а причины боли выводились за рамки медицины, хоть и могли быть частично научно обоснованы. В том числе из-за этого мигрень стереотипно считалась и во многом до сих пор считается «женской» болезнью. Отчасти это объясняется действительно существующей статистикой, согласно которой женщины сталкиваются с цефалгическими болезнями чаще, чем мужчины. Однако дело не только в статистике.
Мигрень, истерия и меланхолия
Мигрень и головная боль связывалась с истерией и меланхолией. Они, в свою очередь, стереотипно воспринимались как состояния, свойственные женщинам как существам «чрезмерно чувствительным». Эти ассоциации рождались из реальной схожести этих состояний в плане их проявления «на публике». Банально, когда у человека болит голова и когда ему грустно, он, скорее всего, захочет побыть один в тишине. А при сильной головной боли выражение лица может быть похоже как на истерическое, так и на меланхолическое. Кроме того, творческие меланхолики описывали своё состояние, помимо прочих симптомов, как «остекленение» тела, светочувствительность. Похожие симптомы часто можно было обнаружить и у мигренотиков.
«Типичная» женская меланхолия сводилась к сдержанной печали, которую, если уж демонстрировали на публике, то это должно было выглядеть довольно тихо и скромно, так сказать, без лишнего шума. Экспрессия и потоки слез непременно приравнивалась к безумию и истерии. Чувства, выходящие за рамки принятой публичной нормы у женщин считались болезнями. Женские душевные переживания в целом связывались с физиологией, а телесной боли приписывали психические истоки. И во многом из-за этого возникло представление о связи меланхолических и истерических состояний и головной боли.
А при чем тут головная боль?
Женская меланхолия XIX века при этом оказывалась затворнической, сводящейся к апатии, возникающей от долгого пребывания в четырёх стенах. Отсюда широко распространённые тогда образы уставшей, не хотящей ничего от жизни женщины, запершейся в своей комнате и/или лежащей на кровати. Это состояние в значительной степени повторяет приступ мигрени или головной боли, что и объясняет их такую сильную культурную связь. А главное, фактически такие длительные приступы действительно закономерно вгоняют больного в состояние меланхолии, а порой и истерии.
Описанные представления о головной боли перетекли в повседневность с театральных подмосток. В европейском театре демонстрация мигрени, головной боли, обморока и т.д. служила ярким, четким и понятным выразительным средством, позволявшим быстро передать эмоции или желания персонажа в настоящий момент или даже в целом его характер. Например, когда девушка падает в обморок от накала страстей или ссылается на головную боль, чтобы отбиться от назойливых поклонников. Поэтому такие состояния закрепились в сознании публики как способы быстро передать определённые послания, вне зависимости от того, правда у девушки болит голова или нет. Например, вежливо отказаться от активности (в том числе от секса), добиться желаемого в споре.
С одной стороны, девушки действительно могли отказываться от секса из-за головной боли просто потому, что плохо себя чувствовали, и им было совсем не до этого. С другой, это часто воспринималось как та самая социально привычная «отмазка», уходящая корнями в театральную традицию. Проверить, у кого когда в таких случаях действительно болела голова, а у кого нет, мы не можем, но именно отсюда и растут ноги известного стереотипа о женщине с больной головой.
